з.ы. кстати ..я еще подумал .. а ведь подобная тенденция к массовым расстрелам у нас тоже имелась , причем и в советское время и сейчас ... но тока в армии, когда у какого нибудь паренька-срочника в силу тех или иных причин не выдерживали нервы, он срывался и стрелял всех подряд ....

Элизабет Кандрак, будучи белой, подала в суд на школьный район округа Чарльстон. Кондрак уже три года участвует в судебном сражении, утверждая, что она стала жертвой расовой ненависти в средней школе в Северном Чарльстоне, где учатся в основном негры.

Директор Глиерс следит за обучением 450 учащихся. Девяноста пять процентов негры, остальные пять процентов белые, выходцы из Латинской Америки и полукровки.

"Дети, даже не бывшие моими учениками, приходили в классную комнату, чтобы выкрикивать непристойную брань в мой адрес. Мои ученики делали то же самое", - говорит Элизабет Кандрак.
Кандрак говорит, что ученики не контролировали своего поведения во всех отношениях.

[&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&& ]
[ УЧЕБНЫЕ ПРОГРАММЫ И ОТКАЗ ОТ АССИМИЛЯЦИИ В ЕВРОПЕЙСКУЮ КУЛЬТУРУ ]
Я привожу выдержки из любопытной статьи социолога Клода Стила (Claude M. Steele) - чернокожего профессора Стэндфордского университета. Он предлагает внести радикальные коррективы в школьную программу в США.
http://www.nubiannews.com/nubia/csteele.htm

Университет, в котором я раньше учился, предлагает студентам из числа нацменьшинств факультетского ментора, чтобы тот выполнял роль "пастыря" (куратора), помогая студентам в их жизни в колледже. Как только я узнал об этой программе, я добровольно согласился стать ментором.
Штатные работники программы охотно и бесстрашно свели меня со студенткой из списка очереди - привлекательной 19-летней чернокожей женщиной из Детройта, того же возраста, что и моя дочь. Мы встречались за обедом в столовой за две недели до окончания первого года ее обучения. Но вскоре я понял, что это слишком поздно.
До того, как я мог пошевелить пальцем, чтобы помочь этой студентке, она решила сделать то же самое, что делает 70% негритянских учащихся 4-годичных колледжей - бросить учебу.
Я чувствую, что в Америке надежда, что расовые проблемы могут быть решены, в какой-то степени рухнула. С шестидесятых годов, когда казалось, что расовые отношения пребывают на заре новой эры, эта тема перешла в разряд тех, чье надоедливое присутствие вызывает "усталость от обсуждения проблемы" - отказ от обсуждения ("уход в отставку") нежелательных условий жизни.
Я подозреваю, что эта усталость делает нас нечувствительными к углубляющемуся кризису в образовании чернокожих американцев. Любой может поступить в любую десегрегированную школу в Америке - общеобразовательную, старшие классы средней школы или школу с профессиональным обучением и столкнуться с устойчивыми реалиями жизни: миры негров и белых в большой степени отделены друг от друга ("сегрегированы"). А если задать несколько вопросов или посмотреть несколько записей, то на свет появится другая реальность: эти миры не равны ни в плане получаемого образования, ни в плане достижений студентов.
Как социолог я знаю, что у этого кризиса может быть достаточно причин для того, чтобы все от него устали. Но на личном уровне, с учетом моего опыта обучения в американских школах, а я - негр, хотя, возможно, это догадки близорукого психолога, но я долго подозревал наличие конкретного виновника - виновника, который может подорвать достижения негров столь же эффективно, как и замок на дверях школы. По моему мнению, этот виновник - клеймо-стереотип, т.е. повальное обесценивание, с которым многие негры сталкиваются в обществе и школах. Этот статус присущ их жизни и не связан с классом, деньгами или культурой.
Несмотря на невыгодное социоэкономическое положение этой группы, негры начинают учиться в школе с оценками, которые почти равны оценкам их белых сверстников. Но чем дольше они пребывают в стенах школы, тем больше начинают отставать в учебе. Например, в шестом классе негры во многих школьных районах отстают по знаниям/ оценкам от белых на два полных класса (тут имеется в виду, что на экзаменах негры имеют такие же оценки, как белые учащиеся младших классов, т.е. тех, кто на 2 года их моложе -прим. мое). Эта ситуация возникает как у представителей среднего класса, так и в низах общества. Эта ситуация не улучшается в старших классах средней школы. Например, в 1980г. 25 000 представителей нацменьшинств, в основном негров и латиноамериканцев, поступили в старшие классы средних школ в Чикаго. Спустя четыре года только 9 500 из них окончили школу, а из числа только 2 000 могли читать на удовлетворительном уровне. Ситуация в других городах сопоставима.
70% негров, поступивших в 4-годичный колледж, бросают его в какой-то момент по сравнению с 45% белых. Почти в любой момент столько же негритянских мужчин сидит в тюрьме, сколько учатся в колледжах в этой стране. Что до оценок-разрядов чернокожих студентов колледжей, то в среднем они были на полбуквы (эти оценки ставятся не в баллах, а в буквах, обозначающих категорию, самая высокая категория - класс А - прим. мое) ниже, чем у их белых однокурсников. В одном престижном университете, только у 18% чернокожих студентов, оканчивающих университет, оценки были В или выше, по сравнению с 64% белых студентов. Этот образец - правило, а не исключение, даже в самых элитных американских колледжах.
У негров в аспирантуре и в профессиональных школах картина точно так же ухудшилась и перешла в застой. Например, в период с 1977г. по 1990г. число представителей других нацменьшинств, получивших степень "доктор философии", возросло, в случае белых это число не изменилось, а в случае негров оно упало с 1116 до 828. И у негров на получение степеней уходило больше времени.
Есть готовый набор объяснений. Во-первых, это невыгодное социальное положение. На долю американскоих негров выпало больше, чем на долю остальных: история рабства, сегрегации и потолка в плане карьеры, продолжающийся недостаток экономических возможностей, плохие школы и и социальная изоляция; их семьи чаще распадаются, а в общинах распространены наркотики. Все эти факторы - по отдельности, в комбинации или за счет аккумуляции эффектов - могут подорвать школьные успехи. Некоторые аналитики также указывают на негритянскую культуру, полагая, что по причине заторможенности в развитии из-за невыгодного положения она не поддерживает ценностей и упований, играющих критически важную роль для образования, и воспитывает учебную ориентацию, которая мало подходит школе и даже противостоит "основному руслу" образования. Это избитые мотивы, и я всегда считал их адекватными. Но создается впечатление, что обнаружилось несколько фактов, которые не вписываются в эту картину.
С одной стороны, слишком малые достижения имеют место даже в том случае, когда негритянские учащиеся не испытывают серьезных финансовых проблем - в том числе учащиеся- выходцы из среднего класса в зажиточных студенческих городках и обучающиеся в аспирантуре негры, получающие значительную финансовую помощь. С другой стороны, исследование вслед за исследованием показывает, что бедные афроамериканцы высоко ценят образование, часто даже больше, чем белые.
Он (чернокожий учащийся) сталкивается с обесцениванием, которое взращивается из наших образов общества и того, как эти образы классифицируют людей в разные "каталоги". Этому занесению в каталоги можно не учить. Они незримо присутствуют во всем, что мы видим вокруг себя: людей, которым уделяется почетное место при рекламе (примите во внимание безжалостную расовую пропаганду в рекламе Ральфа Лаурена) и кино (например, негритянки редко изображены романтичными партнершами): обсуждение в СМИ, может ли негр быть президентом, списки тех, кого приглашают на дни рождения в первых из старших классов (в США - трехступенчатая система образования - прим. мое) средней школы; школьная программа; литературные и музыкальные каноны. Эти детали создают образ общества, в котором афроамериканцы просто неважно себя чувствуют.
Эти образы оказывают еще какое-то действие, особо пагубное в школе. Они несут в себе опасность двойного обесценивания негров. Как и в случае всех остальных, над неграми нависает риск их обесценивания из-за проявления конкретной некомпетентности в чем-либо, например, из-за провала на экзамене или неверного произношения слов. Но они также подвержены риску того, что подобные результаты подтверждают большую расовую неполноценность, чем та, которой ожидали в их отношении.
Таким образом, с первого до последнего класса негры испытывают дополнительный страх, что в глазах окружающих вся их человеческая природа померкнет из-за плохого ответа или ошибочного росчерка пера.
Более того, эти картинки поддерживаются во всех нас, коллективно, они сеют расовое обесценивание во всех нас - не только в тех, у кого сильны предрассудки. Их даже могут поддерживать сами негры: недавнее тестирование показало, что большинство чернокожих детей предпочитает играть с белыми, а не с черными куклами.
Но вспомним ту студентку, чьим ментором (куратором) я был. Она уже решила, где хотела учиться, и желала быть доктором. Как расовая ранимость разбила столь выраженную целеустремленность к конкретным достижениям?
Чтобы разобраться, вначале проследим за ее шагами в студенческом городке: при ее поступлении и зачислении подчеркивался её статус нацменьшинства - и даже, возможно, больше, чем в остальные периоды ее жизни. Ей предложили услуги по помощи в учебе и социальному обеспечению, что дальше подразумевает, что она - "из группы риска" (даже несмотря на то, что вопреки распространенному убеждению, большинство чернокожих учащихся студентов колледжей поступает с подготовленностью, которая намного выше, чем порог для белых).
В студенческом городке она попадает в социальный мир с очерченными границами, где негры по-прежнему в значительной степени отделены от белых, и где у них ниже статус. Это подчеркивается второстепенным вниманием, уделяемым существенным интересам нацменьшинств в учебной программе и университетской жизни. Все из этих факторов делают ее вдвойне уязвимыми: над ней нависает риск подтверждения некомпетентности в какой-либо конкретной области, например, в химии или иностранном языке; но над ней также нависает риск подтверждения расовой некомпетентности, которую могут в ней подозревать - например, подобное суждение может быть сделано на основании оказавшегося "под рукой" ощущения из-за того, что она неправильно произнесла слово или ее фраза было грамматически неправильно составлена.
Почему расовая ранимость является правилом, а не исключением, в американских школах?
Одним фактором является фундаментальное предложение ассимилироваться, которое школы делают неграм: "Вы можете быть оценены и вознаграждены в школе (и обществе), говорят школы этим учащимся, но вначале вы должны освоить культуру и направления в основном русле американского обучения, а поскольку основное направление (как оно определяется) задают, в основном, белые, то это означает, что вы должны отказаться от множества негритянских особенностей - стиля речи и внешности, приоритетов ценностей, предпочтений - во всяком случае, чтобы оказаться в основном русле.
Однако такие не белые нацменьшинства как негры и коренные американцы всегда проживали тут, и они имеют право, большее, чем новые эмигранты, участвовать в определении тех образов, которые общество преподносит в школе. И что важнее, исключение этих народов из процесса создания образов отрицает их вклад в историю и присутствие в обществе.
Таким образом, иммигранты могут иметь тенденцию к ассимиляции, чтобы получить те возможности, ради которых они приехали, но американским неграм ассимилироваться труднее. Для них само предложение, что они будут приняты, если ассимилируются, звучит как изначально оскорбительное: их просят присоединиться к чему-то, что сделало их незримыми.
Положение таково, что негры пребывают не вне основного русла американской жизни, а по словам Эллисона, всегда были "одним из основных ее притоков'. В то же время, если черпать познания из того, что учат в американских школах, об этом никто никогда не узнает.
Негры стали жертвой коллективного самообмана, как некое общество, позволившее себе ассимилироваться, как будто бы оно сошло с ума, уходя от своих составляющих групп, в то же время оно представлялось самому себе таким, как будто бы ассимиляция никогда не имела места, как будто бы прогресс и добро были присущи исключительно выходцам с Запада и белым.
Первостепенно влияние американского общества на мировую культуру оказывается через афроамериканскую музыку, которая придала форму искусству от рок-н-ролла до современных танцев. В то же время в американских школах от детских садов до аспирантуры у этого существенного негритянского влияния статус всего лишь периферийный, и в значительной мере вне канонов. Таким образом это не то, что преподают, а то, что не преподают, то, чью ценность американские учителя и профессора никогда не изучали, что усугубляет фундаментальную неразумность американского школьного обучения и оставляет негров с отсутствием идентифицирующих черт в полной мере.
В душах американских педагогов глубоко засела мысль о том, что чернокожие студенты нуждаются в исправлении в плане учебы или добавлении дополнительного времени вместе с простейшими/ фундаментальными учебными программами для преодоления недочетов, связанных с их подготовкой/ обстановкой, в которой они растут. В силу этой ориентации прикладывается много усилий для устранения разрыва с достижениями белых - от репетиторства/ наставников в общеобразовательной школе до программ поддержки учебы в колледжах - но я боюсь, что это неумно.
Приходит на ум статья Бруно Беттелхейма и Карена Зелана "Почему дети не любят читать": очевидно, чтобы отвечать изменчивой восприимчивости местных школьных правлений на протяжении этого века, многие книги, которые нравятся детям, были вычеркнуты из школьного списка книг для чтения. Когда оценки детей по чтению тоже снизились, одобренные тексты заменили на более простые книги; а когда оценки по чтению еще снизились, и эти книги были заменены на более простые, пока наконец дети почти что совсем не могли читать - не потому, что материал был слишком трудным, а потому что им было скучно до смерти.
По моему подозрению, то же самое происходит с великим множеством усилий по исправлению положения. Более того, поскольку такое большое количество программ предназначено для помощи, в первую очередь, неграм, они фактически приводят к тому, что облик негров связывается с интеллектуальным статусом, который ниже нормы, что усиливает расовую ранимость. Они также могут подорвать ту уверенность учащихся в себе, которая достигается на основании достижений, поскольку им приходится делиться уважением, заслуженным их успехами, что подразумевает, что их провалы проистекают из неадекватности, которую невозможно исправить.
При рассматрении картины в крупных, престижных университетах мы обнаруживаем, что хотя оценки чернокожих выпускников в 1950-ые годы улучшались во время обучения их в колледже, пока фактически не достигали уровня средних школьных оценок (тут имеются в виду экзамены по чтению и математике - прим. мое); оценки негров, окончивших университеты в 1980-ых годах (мы рассматриваем только случаи подготовленности при поступлении выше средней для корректировки с учетом более либеральной политики приема в это десятилетие), ухудшились, и окончилось тем, что они стали намного ниже средних школьных оценок. В 1950-ых годах выпускники сталкивались с очевидной дискриминацией во всем, начиная с жилья и оканчивая школой, в то время как выпускники 1980-ых годов получали помощь по многим программам.
Но мы не можем игнорировать особую судьбу негров в 1980-ых годах: помощь для исправления ситуации поставила их возможности под сомнение, прогнула их амбиции, отдалила их от успеха и обрисовала их вместе с их провалами. Сегодня в студенческих городках чернокожие студенты могут меньше сталкиваться с открытыми предрассудками, но по сравнению с их аналогами 1950-ых годов они более ранимы в расовом отношении.
Для слишком многих чернокожих учащихся школа - это просто место, где более согласованно, настойчиво и авторитарно, чем в любом другом месте, их обучают тому, как мало они стоят.
В центре внимания школы должно быть снижение ранимости, которая связывает идентификацию со школьными достижениями.
Расовая интеграция, как правило, полезный элемент в этом плане, если только даже не необходимость. Сегрегация, проводимая с любой целью, подчеркивает групповую разницу и делает людей более ранимыми, когда они неминуемо выходят за границы группы, чтобы соревноваться в более широком обществе. Я боюсь, что эта ранимость перечеркнет уверенность, обретенную в сегрегированных школах, если только уверенность не будет основана на навыках и знаниях, конкурентоспособных в высшей степени - того, что сегрегированным школам трудно достичь из-за недостатка ресурсов и доступа.
Особенности жизни и культуры негров - искусство, литература, политические и социальные перспективы, музыка - должны присутствовать в основной учебной программе американских школ, не будучи ограниченными специальными днями, неделями или даже месяцами в году или специальными курсами и программами, предназначенными, в основном, для чернокожих. Подобное распределение по направлениям обучения несет в себе вызывающее беспокойство сообщение, что этот материал не очень ценен.
И это имеет два ужасных последствия: этот материал перестает быть способным изменить наш образ основного американского русла - продолжая наносить ущерб негритянской идентификации - и это служит извинением для белых и других, позволяя им не знать в значительной степени их собственного общества. Подлинной проверкой демократии, - как сказал Ральф Эллисон, "является включение негров, а не их ассимиляция".