мир перед лицом кровожадных лжецов ?

(Авеста. Ясна, гл. 48, параграф 11)

С "лёгкой руки" страстных борцов "за права человека", псевдо-элитного московского и санкт-петербургского квази-интеллектуального "бомондов" и "дерьмократизированных" слоёв бывшей партийно-хозяйственно-административно-комсомольской номенклатуры страна погружена уже во 2-е десятилетие глубочайшего социально-экономического и геополитического кризиса. Именно в 1989 г. начался экономический спад в СССР и во всей полноте развернулось крушение его великодержавной системы вассалов, союзников, сателлитов и попутчиков. Тогда же чётко обозначилась тенденция к очередному центробежному этапу дифференциации собственно Руси (греческое наименование - Россия). Ранее конфедератизированный интернационалистами, "Третий Рим" был обречён уже внуками этих "пламенных революционеров" к своему окончательному (в чём, таки, весьма существенно к сегодняшнему дню преуспели "правочеловеки", псевдоэлита, внутренняя и внешняя "русофобия") распаду. Своеобразным катализатором данных деструктивных процессов оказался созванный тогдашней весной Съезд Советов СССР, на котором "во весь голос" антигосударственными силами была раскручена "дерьмократическая" истерия. Одним из пунктов данной вакханалии явилась летняя т. н. "реабилитация" тех народов нашей страны, которые (на уровне своих общинных структур) в годы Великой Отечественной войны пошли на коллаборационистский союз с Гитлером. Годом спустя подобную же "процедуру" отштамповал и Съезд Советов РСФСР. Оправдания заслуживал лишь один из перечисленных в данном "страдальческом реестре" этносов - поволжские немцы. Сталинский режим репрессировал их исключительно "за имя". Прочие же сосланные Л. Берия национальности действительно вполне искренно пошли в услужение (не без некоторых сугубо персональных исключений) "третьему рейху". Пребывание же многих представителей народов-коллаборантов "по эту" сторону советско-германского фронта не является исчерпывающе реабилитационным обстоятельством вины этих этнических групп. Отмобилизовывали то призывников из данных национальностей, однако, принудительно. Пронацизм же рассматриваемых советских "этносов-перебежчиков" (насчитывавших в годы Второй Мировой войны чуть более 1 миллиона душ) - "родо-племенное" волеизъявление "реабилитированных" 10 лет назад народов. Сюда не входят, естественно, швабы Саратовщины. Нек. из этих квази-оправданных национальностей действительно восприняли реабилитационные акции обоих Съездов Советов как нормальные амнистии и вполне законопослушно продолжали функционировать в легитимном поле союзных республик, на территории которых они проживали. Крымские же татары и чеченцы решили, что они "были правы" в своём союзе с Гитлером. Была вытащена из тайников (или пошита вновь!) вермахтовская, "полицайская" и абверовская униформа. Извлечены из укромных мест разного рода немецко-фашистские регалии, а кое-кем и "шмайсеры". Национальные авторитеты стали активно афишировать "справедливость" союза своих народов и "цивилизованного" "3-го рейха" против "варварской" России. В неформальной обстановке крымско-татарская и чеченская "общественность" стала бахвалиться конкретными фактами взаимодействия представителей своих старших поколений с армией, оккупационными и разведывательными службами нацистской Германии. Беспрецедентный акт наглости был совершён крымско-татарскими активистами летом 1993 г. в Крыму. Нарядившись в "полицайское" обмундирование "аскеры" захватили на какое-то время Евпаторийский Горсовет, водрузив на нём свой коллаборационистский (весьма "популярный" в оккупированной в 1941 - 1944 гг. немцами Тавриде на разного рода представительных местах) штандарт. Все рекорды же реваншистского пересмотра итогов Второй Мировой войны "побила" чеченская община! Одним из существеннейших аргументов сегодняшних межнациональных дискуссий является фактор "укоренённости" (или автохтонности) различных народов на тех или иных конкретных территориях. Белорусские, украинские и российские публицисты, как правило, стараются избегать данной (по их мнению бессмысленной) темы "кто древнее и стал первым княжить". Оспаривание же исторических прав восточного славянства на почти все его современные исторические земли стало "дежурным блюдом" многих идеологов национальных (тюркских, восточно-романских, западно-славянских, северокавказских, балтских, германских и угро-финских) движений. Подобная уверенность в "оккупантстве" белорусов, украинцев и великороссов на большей части занимаемых ими сейчас территорий достаточно феноменальна, ибо (как показывают данные различных гуманитарных и народоведческих дисциплин) не соответствует реальным этногенетическим перипетиям Восточной Европы, Казахстана и Западной Сибири. Причина геополитической "застенчивости" лидеров русских народностей в закомплексованности на безусловном для них примате сугубо славянских исторической, лингвистической и культурологической традиций. Однако данные (и весьма существенные) аспекты нашего наследия - не единственные из главных компонентов генезиса Руси. Даже если абстрагироваться от второстепенных (хотя и достаточно важных) этнических факторов формирования современного восточного славянства (фракийского, тюркского, кельтского, германского и нек. др.), то все равно можно насчитать до 3-х групп древних племен, сыгравших в судьбах белорусов, украинцев и великороссов не меньшую роль, чем их "языковые предки". Уровень современного развития гуманитарных и народоведческих наук (а также методов систематизации их результатов) позволяет приоткрыть завесу из устаревших стереотипов над мощнейшими скифо-сарматскими, балтскими и финно-угорскими пластами формирования Руси. Каждый из этих древних этнических массивов по своему объёму в нашем нынешнем генофонде не уступит праславянскому "венедскому". Хотя последний - несомненный победитель всех лингвистических метаморфоз группы племенных конгломератов Восточной Европы I тыс. до н. э. - I тыс. н. э., слившихся до 10 в. н. э. в единый массив, а впоследствии и в единую народность. Последние же 11 лет в российской "дерьмократической" (как и в любой иной подобного рода) печати звучат безпрестанные вопли о национальной "угнетённости" народов как бывших СССР и царской Империи, так и нынешней "Эрэфии". Русские (под которыми подразумеваются только великороссы) обвиняются в "захватничестве и оккупантстве" всех и вся. Безапелляционно утверждается приоритет (по меньшей мере) "коренного населения" во всех границах произвольно нарезанных (разными поколениями правивших последние 80 лет Русью квази-интернационалистами) автономий. Особенно много было компрадорского воя по поводу "справедливой борьбы" чеченского "сопротивления" в защиту "своей столицы" г. Грозного и территориальной целостности "Ичкерии" на землях сунженских и терских станиц (?). Однако же, наличие последних предполагает существование здесь и казачества. При чем же здесь "борьба за освобождение Чечни"? По сути это лишь часть всей проблемы взаимоотношений русских и вайнахов или, еще шире, индоевропейского (сначала арийского, а затем восточнославянского) и северокавказского этнических массивов. Последние 1600 лет в данное противоборство подключился и 3-й элемент - гунно-тюрки. Вот уже около двух сотен лет среди значительной части общественности стран "круга европейской цивилизации" весьма популярна одна этно-филологическая и (в то же время) геополитическая тема. Интерес к ней то возрастал, то ослабевал в зависимости от той или иной специфики данных хронологических рамок. Речь идет о т. н. "арийской проблеме". 1-я пол. 19-го столетия характеризовалась относительной "юностью" науки сравнительного языкознания. Еще не была установлена чёткая система степеней родства древних и современных индоевропейских наречий между собой, хотя сама наша лингвистическая семья уже была чётко определена. Отсюда и родилась легенда об арийстве германцев. К концу 19 в. лингвисты установили отсутствие непосредственной преемственности носителей западных индоевропейских языковых групп с древними ариями, но живучесть этой легенды выразилась не только в ложных идеологических построениях вожаков "третьего рейха", но и на всем обыденном этническом самосознании образованщины Америки и Северной Евразии. В момент формирования в нач. 3-го тыс. до н. э. 1 племенной группировки под самоназванием "арья", германцы уже более 1000 лет жили раздельно с непосредственными предками будущих "титанов Евразии". Имя же языковых пращуров всех индоевропейцев (в V тыс. до н. э.) нам неизвестно, но оно было по мнению филологов и историков иным 2. Наиболее уродливо мифологизированные и даже грубо мистифицированные формы 3 приобрело обсуждение арийской проблемы, к сожалению, в современных "постперестроечных" Украине и России. Хотя объективно (и в наибольшей степени) это тема последних двух стран. Арии (или древнейшие индо-иранцы) начали функционировать под своим собственным именем только тогда, когда они уже разделились с другими "подразделениями" нашей языковой семьи. От предков хетто-лувийцев, иллиро-пеласгов, праэллинов, балто-славян, албано-фракийцев, армяно-фригийцев, прагерманцев и др., сведений о которых к исторической эпохе не сохранилось. Распространение индоиранских (арийских) языков переселенцами из Вост. Европы, Казахстана и нек. др. районов Зап. Сибири во 2-м и в 1-м тыс. до н. э. в Переднюю, Среднюю и Южную Азию среди преимущественно автохтонного населения придало (в процессе миграций) новые социально-экономические импульсы указанным регионам 4. Не обошлось, однако, и без временного разрушения пришельцами некоторых местных высокоразвитых по тем временам структур 5. Оставшаяся же на своей евразийско-степной прародине часть ариев была в течение Н. Э. ассимилирована гунно-тюрками, славянами и финно-уграми. Данный же процесс еще более усложнил рассматриваемую проблему, за которой стоит феноменальное и весьма яркое этногенетическое явление. Период адекватного (соотношению сил и успехов этносов) развития контактов восточных славян (и их предков) с горцами восточной части Большого Кавказского хребта Вайнахская (чечено-ингушская) этно-языковая общность весьма скудно освещена письменными источниками вплоть до 17 в. 6. 1600-е же годы застают данную племенную структуру в непосредственном соседстве с гребенскими и терскими казаками. Вайнахи занимали тогда горные районы к югу от современных городских границ Гудермеса и Грозного, а также правобережье среднего и верхнего течения р. Сунжи со смежными территориями вплоть до Большого Северокавказского хребта. Отсутствие надёжных исторических свидетельств о предках ингушей и чеченцев до Нового Времени позволяет обратиться нам к данным сравнительного языкознания. Нахская группа северокавказской языковой семьи начала разветвляться на диалекты 7 где-то во 2-й пол. I тыс. до н. э. К "исторически-освещённой" эпохе сложилось 7 основных чечено-ингушских групп говоров 8. Почти все они чётко связываются с тем или иным горным районом. И только единственный из данных "макро"-диалектов - "плоскостной". Данное лингвистическое (языковое) обстоятельство говорит о более чем двухтысячелетнем пребывании основной массы вайнахов в гористой местности. И только одна (из 7!) пра-чечено-ингушская группировка начала осваивать где-то перед рубежом Н. Э. часть предгорья. В данном случае т. н. Чеченскую равнину - наклонную правобережную часть долины Сунжи 9. Т. о., сравнительное языкознание подаёт правайнахов сер. I тыс. до н. э. как очень небольшую компактную "монодиалектную" этно-лингвистическую группу дагестано-урарто-хурритской ветви северокавказской семьи народов 10. Жизнедеятельность же пра-чечено-ингушей проходила, судя по всему, где-то в высокогорных районах. Однако вернёмся к реалиям Нового Времени! Проблема северокавказских горных территорий встала перед Россией в нач. 19 в. 11 после добровольного присоединения к империи Романовых Грузии и сев.-вост. Армении, а также завоевания северного Азербайджана. Как раз в момент "раздумий и сомнений" правительства Александра I в 1814 - 1816 гг. о судьбах горного Северокавказья, чеченцами был совершён ряд дерзких военных набегов на российские владения, особенно на Хевсуретию и Кахетию. Так что, данный раунд русско-вайнахского противоборства (1816 - 1859 гг.) фактически был начат "ичкерийцами". Последние вели свою борьбу против России, как известно, в союзе с рядом других северокавказских народов, Персией, Турцией, восставшей Польшей, Великобританией, Францией и Сардинско-Пьемонтским королевством. В процессе военных действий в горах русская администрация неоднократно практиковала (в порядке "умиротворения") переселения мятежных чеченцев и "нейтральных" ингушей на равнину 12. Сложилась парадоксальная ситуация - "завоеватель" расширял этническую территорию "порабощаемых". Последние оказались на землях, которые им не удавалось (хотя бы частично) освоить за всю свою предыдущую многолетнюю историю. Район к северу от Сунжи в годы Кавказской войны (да и позже) населяла группа терских казаков. Сформировалась эта "линия" станиц в 1-й пол. 19-го столетия в значительной степени из переселившихся сюда представителей прекративших тогда своё существование малороссийских казачьих полков 13 - гл. о. Нежинского и Черниговского. Кощунственным в этом аспекте сейчас выглядят "аплодисменты" Руха и иных самостийников этнической чистке (что является одной из форм геноцида) 1991 - 1994 гг. чеченцев против коренного славянского населения северной половины современной т. н. "Республики Ичкерии". Ведь значительное число убитых, изнасилованных, обращённых в т. н. "белое рабство" и хотя бы "просто" изгнанных из своих жилищ жертв дудаевского террора - потомки казаков сунженского отдела Терского казачьего войска, а это преимущественно этнические украинцы. Ещё большей гнусностью и предательством (в этом аспекте) является участие самостийнических активистов в военных действиях 1994 - 1996 гг. на стороне субъекта геноцида - чеченских боевиков. 18-е столетие для Сунженско-Терского междуречья характерно незаселённостью. Сказался сильный удар нанесённый гребенским казакам азербайджанцами, дагестанцами и вайнахами (во главе с султаном Каибом Кубинским) в 1707 г. 14. Старейшее из русских северокавказских казачьих образований вынуждено было тогда отступить на левый берег Терека, но и горцам не удалось в те годы продвинуться севернее Сунжи. Междуречье стало "ничьей" территорией - местом стычек терцев и пост-гребенцев с вайнахами во время вооружённых противоборств. Необходимость же возвращения данной казачьей территории России (даже без оглядки на нападения чеченцев на Хевсуретию и Кахетию) - достаточно весомый тогда был предлог для начала военных действий в 1816 г. В "спокойные" же периоды 18-го столетия незаселённые земли сунженско-терского междуречья изредка использовалась обеими сторонами для охоты. Событиям 1707 г. предшествовал (за исключением 2-х - 3-х непосредственно примыкающих к Каиб-султанскому Погрому десятилетий) довольно таки мирный контакт гребенцев с дагестанцами и вайнахами. Серьёзных столкновений между казаками и горцами восточной половины Большого Кавказского хребта в 16 - 17 вв. не наблюдалось. И для тех, и для других основным противником тогда ещё оставались тюрки : крымские татары, пракумыкская и пра-карачаевско-балкарская ветви "пост-ордынских" половцев, ногайцы. "Стопроцетным" мифом является тезис о "400-летней агрессии" России против вайнахов. Непосредственное противоборство представителей восточной подсемьи северокавказских народов с русскими началось по инициативе первых 300 лет назад - в кон. XVII столетия. Нахо-дагестано-хуррито-урарты попытались тогда осуществить очередную (не первую за тысячелетия) свою неудачную попытку завоевать степь, никогда ранее не принадлежавшую их предкам. С кон. 15 и до нач. 18 вв. Сунженско - Терская область была прочно населена гребенскими казаками. Их "городки" до 1707 г. располагались даже на территории нынешней Грозненской агломерации. Так что современным "ичкерийским" переименователям не удалось раскопать ни одного вайнахского топонима на территории этого нынче этнически "вычищенного" русского города. Чеченские оккупанты сейчас присвоили этому крупному бывшему нефтеперерабатывающему центру имя своего покойного главаря. Хотя Грозный такой же вайнахский город, как и Марсель - арабский. Ранее, с сер. XIII в. и до эпохи Ивана ІІІ, в данном регионе обитала пракумыкская группа поздних ("ордынских") половцев. Гребенцы в кон. 15 - 16 вв. их вытеснили на территорию к югу от нижнего Терека. Были ли половцы (кыпчаки или куманы) аборигенами в Предкавказье? Нет! Данное тюркское племя расселилось на левом берегу Сунжи лишь после разгрома средневековой северокавказской Алании Батыем. Остатки же данной группы аланов (последнего большого скифо-сако-сарматского племени Евразии) бежали в высокогорье, где явились одним из компонентов современных осетин. Предыдущие же более чем 3.5 тысячи лет сунженско-терское междуречье было арийским, т. е. было населено племенами, в среде которых первоначально зародилась древнейшая индо-иранская речь, а также (позднее) и их прямыми киммерийскими (а затем и скифо-сарматскими) потомками. Без учёта, естественно, тех групп ариев, которые ушли во II тыс. до н. э. в Переднюю, Среднюю и Южную Азию. При этом одни евразийские пост-арии последовательно сменяли в восточной части центрального Предкавказья других. Последним предтюркским сарматским этносом данных предгорий (вплоть до 13 в. н. э.) являлись аланы. Нек. этнографы, отмечая факт значительной культурной преемственности восточного славянства к скифо-сакам, фиксируют также и соизмеримомость позднеарийского вклада в формирование генетического субстрата как чеченского, так и русского народов. C данным утверждением можно убедительно спорить, однако условно примем данный тезис об адекватности киммерийского, сколотского и сарматского компонентов у восточных славян, а аланского у вайнахов. Сразу же возникает проблема исходной взаимоблизости данных позднеарийских групп с обоими субъектами своей ассимиляции! Располагай мы сейчас уэллсовской "машиной времени", можно было бы совершить любопытный эксперимент. "Оседлать" данный аппарат и совершить поездку в восточноевропейскую степь конца III столетия до н. э. Привезти в нашу действительность сарматскую царицу Амагу и познакомить её с нынешними политиками. Среди них данная позднеарийская правительница "признает своим" А. Стерлигова (к примеру), но никак не Ш. Басаева. Хотя в жилах их обоих течёт немало скифо-сакской крови. Аналогичный опыт (с использованием плода научной фантастики Г. Уэллса) можно проделать и с Р. Гудом из Шервудского леса 2-й пол. 12 в. н. э. Ноттингемский "вольный стрелок" посчитает своим потомком Б. Клинтона, а не Дж. Джексона. Строго генеалогически и у сегодняшнего президента США, и у известного афро-американского общественного деятеля примерно одинаково унаследован генофонд англо-саксов, но весьма существенна разница в иных генеалогических составляющих этих персон. Б. Клинтон - продукт этно-генетического взаимодействия популяционно близких друг к другу германских, кельтских и др. центрально- и североевропеоидных расовых групп. У Дж. Джексона англо-шотландская нордическая кровь "переплетена" со значительно расово отличающейся от неё негроидной. Так, примерно, и у Басаева со Стерлиговым! Первый - результат метисации южной и северной европеоидных рас, второй - следствие взаимодействия популяционно близких друг к другу антропологических групп, к которым можно, в целом, отнести и ариев (киммерийцы и скифо-сако-сарматы - их поздний этап), и праславян, и балтов, и большинство финно-угров. Для Амаги А. Стерлигов физически похож на своих, а Ш. Басаев - внешне чужак. Аналогично и у "славного Робина". Б. Клинтон своим обликом напоминает шервудских "лесных братьев" нашего предводителя англо-саксонской вольницы. Дж. Джексон же для Р. Гуда - невиданного типа человек. Аланы заняли данный район в первые столетия Н. Э., вытеснив отсюда ранее поселившееся здесь другое сарматское племя - росиев (замеченных одним из христианских "отцов церкви" - Ефремом Сирином 15). Эта этническая группировка, в свою очередь, выделилась (накануне своего появления в I - IV вв. н. э. на Куме, Тереке и Сунже) из большого позднеарийского объединения аорсов. Росии же, покинув затем Предкавказье, явились одним из компонентов левобережно-днепровского этногенеза 16. Впоследствии (уже ославянившись) это племя явилось фундатором 17 нашего огромного восточноевропейского государства, передав нам в наследство своё самоназвание 18. Так что выходит, что и восточное Предкавказье - одна из прародин (в данном случае этимологическая) Руси. Аорсам-росиям в Кумско-Терском регионе предшествовали во 2-й пол. I тыс. до н. э. другие сарматские (савроматские) племенные образования. До начала же 5 в. до н. э. предкавказскую степь и всё современное чеченско-дагестанское предгорье (в т. ч. и территорию нынешних населённых пунктов - Урус-Мартана, Аргуна, НовоГрозненского, Шали, Сержень-Юрта, Аллероя) 19 занимали скифы (сколоты). Окончательно перебравшись в первые десятилетия 2-й пол. I тыс. до н. э. в Крым и северопричерноморские степи эта самая знаменитая из позднеарийских этнических группировок уступила почти всю свою северокавказскую территорию савроматам. Лишь некоторые склоны были освоены горцами. Именно тогда (по подсказке данных сравнительного языкознания) и началось, по-видимому, освоение небольшой группой правайнахов правобережья Сунжи. Восточное Закавказье (вместе с прилегающей к нему частью Большого хребта) во времена первых древнеперсидских царей (2-я пол. VI - нач. V вв. до н. э.) занимало объединение саспейров 20. Правайнахи, по-видимому, входили именно в это, вассальное Персеполису, разноэтничное межплеменное образование, так как наличие других политических "единиц" в районе восточной части Большого Кавказского хребта документами (связанными с той эпохой) не замечено. Не были предки "чечено-ингушей" тогда и "суверенами". "Царь царей" Дарий I в 514 г. до н. э. полностью контролировал северокавказские перевалы, ибо рассчитывал свой поход против скифов завершить где-то между Чёрным и Каспийским морями 21. Сами же правайнахи наверняка принимали участие (в составе саспейров) в грандиозных (по тем временам) переднеазиатских нашествиях (руководимыми персидскими Ахеменидами) как против Скифии (да и всей Вост. Европы), так и на Грецию 22. Обе массированные "операции", как известно, тогда были отражены. Скифам в Предкавказье предшествовали киммерийцы - первый документально зафиксированный народ северокавказских и припонтийских степей. Известно его столкновение с древним закавказским государством Урарту в посл. четв. VIII в. до н. э. Поход царя этой державы Русы І (через территории племенных союзов зап. грузин - Гуриани и нахов - Нагиу) 23 был направлен, по-видимому, в сторону современной моздокско-малгобекской степи. Киммерийцы разгромили эту экспедицию, почти полностью уничтожив армию урартов. Произошло это (согласно ассирийским источникам) где-то примерно в 716 г. до н. э. Интенсивное же вторжение киммерийцев в Закавказье, Армянское нагорье и Малую Азию произошло уже в следующем столетии. Тогда значительную их часть вытеснили из Вост. Европы скифы. Упоминает киммерийцев (где-то в 1-й четв. VIII в. до н. э.) в своей "Одиссее" и Гомер. Хронологическим и территориальным аналогом данной племенной группы является завершающая стадия срубной археологической культуры. Её поздний (белозерский) этап располагался на огромной степной полосе Вост. Европы от Дуная до Волги, от верховий Дона и до Северо-Кавказского хребта в 12 - нач. 7 вв. до н. э. Письменные источники как раз и застают последних представителей данного хозяйственного комплекса в качестве киммерийцев, таких же (по мнению большинства современных исследователей) пост-ариев 24, как и скифо-сако-сарматы. Последние, как известно, были по языковой генеалогии северо-восточноиранцами. Киммерийцы же (по-видимому) - потомки "исконных" (не покидавших своей восточноевропейской прародины вплоть до 680-х гг. до н. э.) ариев. Наибольшее же "широтное" расселение всех "подразделений" этих "титанов Евразии" (имевшее место 2300-2400 лет назад) размещалось в степном и лесостепном пространстве от западной Монголии и Хакасии на востоке и до Венгрии и Румынии на западе. Срубная культура - одна из последних в целом цикле т. н. "степной бронзы" огромной территории от Нижнего Дуная и до верхнего Енисея. Эту группу археологических культур специалисты и связывают, в целом, с древнейшими ариями. Первые же памятники "степной бронзы" (катакомбная культура) появляются в восточном Предкавказье ещё во 2-й пол. III тыс. до н. э. Так что арийская часть предков русских уже населяла берега Терека и Сунжи почти 4.5 тысячи лет назад! Влияние же данного компонента на наш генофонд не меньшее, чем славянского 25. Поздне-арийские племена (в т. ч. и ранее нами перечисленные) киммерийцев, скифов-"пахарей", алазонов, гелоно-будинов, скифов-"земледельцев", сполов, росиев и северско-донецкая ветвь аланов сыграли огромную роль в формирование "русичей". Существенным элементом формирования восточного славянства явились также античные северо-восточноиранские группировки "царских" скифов, сколото-катиаров, савроматов, каллипидов, "царских" сарматов, языгов, роксоланов, аорсов и сираков. Таков же, примерно, "вклад" средневековых буртасов, прочих аланов и аланорсов. Мощный словарный фонд этих северных иранцев обнаружен в белорусском, украинском и русском языках 26 лингвистами, начиная с А. И. Соболевского. В восточнославянской лексике на сегодняшний день присутствуют тысячи терминов киммерийского и скифо-сакского происхождения : топор, собака, хорошо, год, огонь, смерд, друг, степь, дом, слово, дело, вина, могила, жрец, чара, вопить, вещать, жевать, хранить и мн. др. Существенен иранский слой и среди наименований водоёмов на Руси. Среди них - Днепр, Дон, Сула, оба Буга, Хорол, Рось, Днестр, Артополот, обе Самары, Сура, озёра Саки и Донузлав, Каламитский зал. и пр. Да и название Чёрного моря - калька 27 со скифского (Тама, у киммерийцев - Ахшаена) языка. Сако-сарматского "корня" и ряд раннесредневековых славянских племенных названий : анты, северяне, поляне, хорваты, бужане, сербы и ряд иных. В данный перечень входит и сама РУСЬ. Большинство серъёзных специалистов в последние годы всё более склоняется к северо-восточноиранской гипотезе (в противовес норманнской, тюркской, славянской, балтской, кельтской, готской и ряду других) происхождения нашего основного этнонима. Одни исследователи данное родоплеменное наименование возводят к роксоланам, иные же (что нам кажется более справедливым) - к аорсам. Оба эти мощные сарматские племенные потока сформировались где-то в степном северокавказско-нижневолжско-яицко-эмбинско-приаральском макро-регионе 28. Антропологический облик жителей юга Вост. Европы, предгорий Северокавказского хребта и дотюркского Казахстана (весь этот "супер"-регион именовался в древнейших индо-иранских текстах Арьянам Вайшья 29 - Арийский Простор) довольно-таки однообразен. Эта популяция аналогична, в целом, палеоевропеоидным типам тогдашних Сев. и Вост. Европы. С небольшими, естественно, местными особенностями. Данная ветвь североевропеоидной расы у археологов получила условное название - андроновский ("степной евразийский" у палеоантропологов) тип 30. Его представители, впрочем, весьма характерны и для Древней Руси 31. Более того, в нашей "народной эстетике" данный прямоносый и относительно светлопигментированный персонаж - считается классическим русским. Он же аналогичен образу песенного "ухаря-купца" или герою пьесы А. Н. Островского "Снегурочка" - Мизгирю. Полную же антропологическую и эстетическую подноготную образу "гостя" из выдающейся феерии-сказки и фольклорным типам мы видим в шедеврах греко-скифского портретно-бытового искусства 5 - 4 вв. до н. э. (Солоха, Чертомлык, Гайманова могила и др.) 32. Русоволосые персонажи этих сцен не только по пигментации, но и по физиономическим характеристикам находят полное соответствие как среди современных великороссов, украинцев и белорусов (а также среди мордвы и удмуртов), так и у (по палеоантропологическим реконструкциям) древнерусского населения 33. Андроновский тип (сформировавшийся в древнейшем Казахстане, волго-доно-днепровских и северокавказских степях - Арьянам Вайшье) не единственный из светловолосых среди восточных славян, но историко-эстетически так сложилось, что именно "степной евразийский" считается "классически-русским" обликом. Весьма значителен скифо-сакский и киммерийский вклад в религиозные верования восточного славянства и, соответственно, в древнерусский языческий пантеон. Такие божества как Сварог (Сварга), Огонь Сварожич (Агни), Вий, Карна и др. - явно древнеиндоиранского происхождения. Тот же "этнос" преобладает и в Верховном Пантеоне богов князя Владимира Святославича. Даже академик Б. А. Рыбаков, излишне осторожный к признанию скифо-сако-киммерийского влияния на Киевкую Русь, и тот признаёт 4-х из этой "шестёрки" иранцами : Хорса, Даждьбога, Стрибога и Симаргла 34. Несомненна культурно-хозяйственная и бытовая преемственность русских с миром поздних ариев. Восточные славяне - одна из немногих земледельческих групп Средневековой Европы осуществлявших пахотные работы на конной тяге 35. Это же было свойственно и оседлой части киммерийцев и северо-восточных иранцев (большинству носителей позднейшего этапа срубной культуры, "скифам-пахарям", алазонам, каллипидам, "скифам-земледельцам", гелоно-будинам, буртасам, "осевшим на землю" аланам, саяно-алтайским динлинам). Большинство остальных индоевропейцев применяло воловью тягу на пашне. Значительны (а в ряде случае и эпохальны) хозяйственные и технические достижения ариев (как ранних, т. е. до переселения части индо-иранцев на юг, так и поздних). Сюда можно отнести приручение лошади, изобретение колеса, упряжной конский транспорт, боевые колесницы, зарождение всадничества, появление кочевого отгонного скотоводства как нового тогда (кон. ІІ - нач. І тыс. до н. э.) хозяйственного уклада. Первый среди автохтонов умеренной климатической зоны Евразии протогород Вара (названный современными археологами "Аркаимом") основан одной из групп ариев на Южном Урале (17 в. до н. э.) 36. Это произошло, кстати, как раз накануне цикла самых массовых переселений древнейших индо-иранцев (3550 - 3100 лет назад). Эта "макро-волна" миграций (в отличие от последующей, в Вост. и Центр. Европу, - скифо-сако-сарматской, 12 в. до н. э. - 3 в. н. э.) имела, как известно, южное и восточное направления. Как ни у какого другого из "лесных" народов у восточных славян опоэтизирована в фольклоре степь. Значительные элементы прикладного исскуства, одежды, народной архитектуры, песенно-хореографического творчества, обрядовых действий и пр. связаны с сарматами, скифами, киммерийцами, племенам срубной и андроновской (в Казахстане!) археологических культур. Восходящий к сакам Сибири "звериный" и полихромный стили в древнерусском декоре преобладают (в целом) над праславянским "птичьим" 37. Самая значительная этно-культурная и антропологическая преемственность к поздним ариям среди восточных финнов наблюдается у мордвы-эрзи. В языке последних даже Волга именуется по скифски - Ра. Наиболее "иранизированные" же славянские группы - южновеликороссы и украинцы-"схидняки". В "общесоциальном" же плане среди русских наиболее близко древнему "скифо-сибирскому миру" - казачество. Данная общность - не только культурные и антропологические (как остальные восточные славяне), но в значительной степени и хозяйственно-бытовые наследники поздних степных ариев. "Станичники" во многом реконструировали скифо-сарматский и киммерийский полукочевой уклад. Здесь уместна галльско-французкая аналогия. Современные пикардийцы, вандейцы, бургундцы, паризийцы, нормандцы и большинство других обитателей современной "5-й республики" - этнические и антропологические потомки кельтов, а языковые - "римлян". Никто не сомневается в такой особенности складывания северо-французской народности. Об этом (постепенной трансформации галлов в основной массив подданных "христианнейшего" короля) свидетельствует, правда, исчерпывающая историческая информация. У процесса же постепенного преобразования поздних ариев (киммерийцев и скифо-сако-сарматов) в ранних восточных славян (антов) такой документации нет. Впрочем, любая другая информация о регионах, где такое лингвистическое преобразование могло иметь место - отсутствует. И именно в историко-хронологическом "пробеле" от Геродота (сер. V в. до н. э.) и до Иордана с Прокопием Кесарийским (1000 лет спустя). Данные современных специалистов самых различных отраслей гуманитарных наук показывают не меньший, чем праславянский, культурный, хозяйственно-бытовой, лексический, топонимический, этимологический, теонимический, этнографический, фольклорно-поэтический и антропологический элемент генофонда киммерийцев и скифо-сако-сарматов у "русичей" 38. Более того, у французов подобная преемственность к галлам даже не столь значительна 39, как у восточных славян к поздним ариям. Казаки же (в т. ч. и терские) в значительной степени (как показано выше) восстановили степной скифско-киммерийский образ жизни. Данный "поли"-субэтнос - не только культурный и расовый (как и остальные русские) потомок, но в значительной степени и хозяйственно-бытовой воспреемник пост-ариев. Казаки восточного Предкавказья - репатриировавшиеся в долины Терека и Сунжи в 15 - 19 вв. ославянившиеся потомки киммерийцев и скифо-сарматов. Предшествовали же "степной бронзе" в Вост. Европе (в т. ч. и на северных территориях современных Ингушетии, Дагестана и т. н. "Ичкерии") этнологически ей близкие (и, в основном, "предковые") энеолитические, неолитические, мезолитические и верхнепалеолитические археологические культуры III - XXXVІІ тыс. до н. э. Последний же хронологический рубеж - предел пребывания людей современного вида Homo Sapiens в субарктической климатической зоне, вообще. В среднем палеолите (40 000 и более лет назад) северную половину Евразии населяли представители иного (ныне вымершего) вида людей - неандертальцы. Предки же нынешних т. н. "светлошатенных" народов и были первыми (в современном понимании этого слова) "людьми", заселивших умеренный географический континентальный евразийский пояс в его средней и западной части. Биологическая (что многократно отмечали палеоантропологи 40) преемственность "степной бронзы" к ещё большей "старине" субарктических регионов "идёт рука об руку" как с этно-культурным, так и с лингвистическим наследованием. Специалистами отмечены закономерности подобных генеалогических переходов. "Степная бронза" и ряд других соседних и близких ей культур наследуют как энеолитические 41, так и ещё более древние археологические явления 42. Ряд лингвистов (Н. Д. Андреев, в частности) как раз к восточноевропейско-казахстанско-западносибирскому "макро"-региону 43 относит существование и первые этапы распада (XII - VIII тыс. до н. э.) древнейшей "палео"-праиндоевропейской общности - ностратической (или борейской) языковой макросемьи. Да и сами индоевропейцы ранние этапы своего разветвления 44 прошли на юге Восточной Европы, вблизи от Северо-Кавказского хребта. В верхнем же палеолите (40 - 10 тыс. лет назад) субарктическая поздневюрмская приледниковая "лесотундростепная" (ныне исчезнувшая т. н. "арктическая саванна") географическая равнинная полоса от ценральноевропейских гор и до Алтая была единой огромной "охотничьей зоной". Наши предки "брали дань" с огромных стад мамонтов, шерстистых носорогов и северных оленей. Северо-Кавказский хребет именно в ту эпоху стал одним из рубежей разделения и разветвления "гомо-сапиенсов" (неоантропов). Южные европеоиды освоили северный Индостан, Переднюю и Среднюю Азию, Средиземноморье. Предки же современных светлошатенных популяций расположились "ближе к полюсу" - между Атлантикой и Саяно-Алтаем. Большой Кавказ объективно (в процессе расселения неоантропов) стал одной из границ двух рас - северных и южных европеоидов. Уже в Н. Э. в восточноевропейской степи появились (в процессе военно-переселенческой экспансии) представители смешанной северомонголоидно-североевропеоидной (южносибирской) расы. Первоначально это были гунно-тюрки. К золотоордынской эпохе (13 - 15 вв.) Северо-Кавказски